Цикличность в поэзии Марины Цветаевой

Когда М.Цветаева отдала в печать свою первую книгу “Вечерний альбом”, ей только что исполнилось восемнадцать лет.
Маленькая (читать она научилась в 4 года и многое слышала в чтении матери), она хотела, как всякий ребенок, “сделать это сама”. Только в данном случае “это” было не игра, не рисование, не пенье, а писание слов. Самой найти рифму. Самой записать что – нибудь. Отсюда первые наивные стихи в 6-7 лет, а затем – детские дневнички и письма.
Весной 1910 года Цветаева перешла в 7 класс. Душа ее была растревожена. В декабре 1909 года она отказала В.О. Нилендеру, сделавшему ей предложение.
Свои переживания Цветаева облекает в стихи. В ее стихах появляется лирическая героиня – молодая девушка, мечтающая о любви.
М. Цветаева готовилась в это время к выходу в литературный мир. Неопытной еще рукой отобрала она сто одиннадцать стихотворений, в большинстве случаев не проставив даты написания, смешала хронологически и разделила, весьма условно, на три части: “Детство”, “Любовь”, “Только тени”. Книга называлась “Вечерний альбом”.
Какое оно пока ненадежное, это здание; как зыбки некоторые его части, сотворенные полудетской рукой. Немало инфантильные строк – впрочем, вполне оригинальных, ни на чьи не похожих. Но некоторые стихи уже предвещали будущего поэта. В первую очередь – безудержная и страстная “Молитва”, написанная в день 17-летния:
Христос и Бог! Я жажду чуда
Теперь, сейчас, в начале дня!
О дай, мне умереть, покуда
Вся жизнь как книга для меня.
“Молитва” была, в каком – то смысле, ее первым литературным манифестом.
В стихах “Вечернего альбома” рядом с попытками выразить детские впечатления и воспоминания соседствовала недетская сила, которая пробивала себе путь сквозь немудрящую оболочку зарифмованнного дневника московской гимназистки. Много стихотворений посвящено умершей матери. Тоска по ней перерастает в осмысление самой себя.
В “Вечернем альбоме” можно найти не один прообраз будущих заветных тем Цветаевой.
В лучших стихотворениях...

Достоевский ввел в обиход странную, на первый взгляд, формулу: полюбить жизнь прежде ее смысла. Мне кажется, нечто подобное произошло в нашем отношении к стихам Цветаевой. Чем завоевала нас эта поэзия? Что именно покорило нас уже в самых первых стихотворных подборках? Ответ не слишком – то прост. Еще и сейчас он требует размышлений, хотя с тех пор опубликовано немало статей, посвященных Цветаевой, в театрах идут спектакли, поставленные по ее пьесам, на литературных вечерах звучат ее стихи и проза.
Задолго до осознания того, что же именно привнесла Цветаева в нашу духовную жизнь, мы подпали под ее обаяние, а говоря ее словами, под ее чару. Может быть, просто ощутили масштаб и яркую необычность личности, вдруг вступившей с нами в общение.
В своей работе мне хочется дать более целостное представление о личности, творчестве, судьбе, характере Цветаевой.
Чем крупнее, значительнее художник, тем больше он как бы вбирает в себя свое время, даже если ему кажется, что от отгораживается от действительности, как порой пыталась это делать Цветаева. Какою бы одинокой, несозвучной современности ни ощущала она себя, от жила и творила вместе со своим временем, более того: жила им.
Перефразируя слова Герцена, можно сказать, что развитие духа поэта и цикличность его творчества происходит под влиянием времени, обстоятельств, случайностей. Так было и с Цветаевой, которая начала принимать участие в литературной жизни раньше, чем ей исполнилось восемнадцать. В центре нашей работы стоит личность самой Цветаевой, ее взгляд на людей и события, ее мироощущение – то, как она романтизирована и мифологизирована конкретную действительность.
“Литературных влияний не знаю, знаю человеческие”, - провозглашала Цветаева, и если первую посылку этого ее девиза можно оспорить, то вторая для нее абсолютна. Творя, она “безумно увлекалась” теми, кто вдохновлял ее на творчество, оставили след в ее душе и преобразились в ее творчестве. С.Я. Эфрон, человек, “самый родной на всю жизнь”,...

Марина Цветаева уехала, но связь поэта с отечественным читателем не прерывалась; тоненькой ниточкой, но она продолжала тянуться, и любители поэзии никогда не забывали о Цветаевой. Б. Пастернаком были опубликованы стихотворения, написанные Цветаевой уже в Чехии. Она посылала ему свои новые вещи.
Масштаб цветаевского таланта вырисовывался все ощутимее, и, что самое важное это начали понимать поэты…
Летом 1939 года Цветаева приехала в Москву. По прежнему стремясь к общению, к тому, чтобы ее слушали, она охотно читала свои стихи и поэмы, переписывала их по памяти и дарила.
Сегодня мы можем говорить не только о популярности Цветаевой, но порою, как ни отталкивает это слово, - о “моде” на нее. Вероятно, это неизбежные “издержки”. И если на слова Цветаевой поют песни в известных кинофильмах и эти песни стали популярными, то это наверное и есть народное признание. “Для того чтобы быть народным поэтом, нужно дать целому народу через тебя петь”, - писала Цветаева.
Даже сейчас пока трудно в нескольких словах объяснить значение М. Цветаевой для русской поэзии и для всех нас. Ее не впишешь в рамки литературного течения, в границы исторического отрезка времени. Она необычайно своеобразна, трудноохватима и всегда стоит особняком.
Читатель, вошедший в поэтический мир М. Цветаевой, не сможет оставаться спокойным, бесстрастным, она заставляет жить интенсивной внутренней жизнью: восторгаться, негодовать, спорить, любить, заряжает огромной энергией, одновременно приказывая тратить ее.
Для Цветаевой поэзия не работа, не ремесло, а духовное состояние, единственный способ существования …
Цветаева – звезда первой величины. Кощунство кощунств – относиться к звезде как к источнику света, энергии или источнику полезных ископаемых. Звезды – это всколыхающая духовный мир человека тревога, импульс и очищение раздумий о бесконечности, которая нам непостижима…