Медицина Китая

В исторической перспективе китайская медицина в некоторых отношениях опередила западную. Уже более двух тысячелетий назад, в период правления династии «Весеннего и осеннего периодов» (770 – 476 гг. до н. э.) и «Враждующих империй» (475 – 221 гг. до н. э.), в Китае существовала запись труда по медицине, книга «Нэй-цзин». Труды греческого врача Гиппократа, жившего в 446 – 377 гг. до н. э., который считается отцом западной медицины, относятся к более позднему времени. Следовательно, «Ней-цзин» может считаться самым древним в мире трудом по медицине. Он обобщает практический медицинский опыт, накопленный предшествовавшими поколениями китайских врачей, обосновывает теоретическую систематику традиционного искусства врачевания Китая, передает основы китайской лекарственной терапии, а также иглоукалывания и прижигания, акупунктуры.
При сравнении медицины Китая и западных стран выявляются и некоторые другие приоритеты китайской медицины. К их числу относится применение наркотических средств для достижения полного наркоза при проведении операций на брюшной полости и при других видах хирургического вмешательства китайским хирургом и специалистом по акупунктуре Хуа Туо более тысячи семисот лет назад. Хуа Туо, живший с 112 до 207 г. н. э., использовал для анестезии при своих смелых операциях ставшую знаменитой чайную смесь «Ма-фэй-сан».

Тем не менее, теоретическая система китайской медицины оказывается весьма богатой с точки зрения ее плодотворности, создав незнакомую современной западной медицине модель мышления, которая обладает тем преимуществом, что может опираться на более чем двухтысячелетний практический опыт. Теория может считаться плодотворной в том случае, если она предлагает единый принцип для большого многообразия явлений, в особенности в том случае, если с самого начала оставалась скрытой связь различных явлений между собой. Причем характерно, что понятие плодотворности теории не всегда тождественно ее надежности.
Свойственный китайской медицине принцип подхода к человеческому организму как к единому целому проявляется в рассмотрении происходящих в нем функциональных процессов, которые могут быть объединены под общим понятием «ци».
В этой связи следует привести заключение известного английского китаеведа Джозефа Нидхэма о научности древнекитайского мышления: «Китайские мыслители должны были потерпеть фиаско в научном отношении, возможно, потому, что относились с большим недоверием к силе разума и логики. Они познали относительность, сложность и бесконечность Вселенной, стремясь к миропониманию эйнштейновского типа, не заложив для этого, однако, ньютоновских основ. В таких условиях наука не могла получить соответствующего развития». Нидхэм имел при этом в виду, по-видимому, несколько суженное понятие науки, свойственное XIX веку. Данное нами в начале этого раздела философское определение понятия «наука» не является основанием для столь строгой оценки китайской науки. Во всяком случае, научное мышление существовало на Западе еще до Декарта, и традиционная китайская медицина может быть поставлена на одну ступень с ним.