Границы свободы слова на отечественном телевидении в 1990-е гг

Введение

История цензуры оказывается вполне удобным пространством репрезентации современной культуры информации. История цензуры в СССР отлично подходит для объяснения сегодняшних реалий информационной культуры общества. В процесс создания, обмена и потребления информации оказывается вовлеченной большая часть населения нашей страны.
Современное общество, имеющее определенную культуру потребления информации, нуждается в определенной традиции допустимой информации, которая бы была доступна современному потребителю. В наше время слово ”цензура” вошло в широкий обиход, с другой стороны, иногда утверждается, что любое редактирование представляет собой цензуру и что любой писатель, который предвосхищает редактирование, приспосабливая свое произведение к потребностям определенного круга читателей, занимается ”самоцензурой”. И тот, и другой подходы не лишены оснований, но если одно слово характеризует столь различные явления, то содержание понятия оказывается слишком размытым.
Получается, что термин ”цензура” утрачивает описательную функцию и в конечном счете затемняет, а не раскрывает смысл подразумеваемого феномена. Такое положение дел отчасти объясняется тем, что слово ”цензура” принадлежит к числу терминов, описывающих простые на вид, но весьма сложные в действительности социальные механизмы, являющиеся в современных политических условиях предметом ожесточенных споров. В ходе этих споров такие термины нередко подвергаются односторонней трактовке или даже полному искажению смысла, превращаясь в своего рода жупелы.
При слове ”цензура” большинство людей испытывает негативный рефлекс, побуждающий их, как правило, возражать против использования цензуры и вызывающий угрызения совести в тех случаях, когда на цензуру приходится соглашаться. Это слово часто оказывается удобным, когда требуется срочно заклеймить политического противника в глазах публики. Поэтому его смысл то и дело переиначивается и искажается в зависимости от сиюминутных потребностей того, кто им...

Заключение

Технология цензуры на современном отечественном телевидении очень проста. Во-первых, папки новостных программ выведены прямиком на Лубянку. И если не так заверстан выпуск, если первой новостью, например, стоит победа Марата Сафина в Австралии, а не поездка Путина с очередным визитом, то невидимая рука вежливо переставит два пункта местами. Потому, включая телевизор, специалист может предположить верстку четырех госканалов.
Цензура осуществляется и кадровым способом. Уже не нужно иметь особистов в «Останкине», все знают, что могут вылететь взашей, соблюдают субординацию, вся цензура - в головах. Люди дрожат, потому что журналистика — престижная и прибыльная работа. Вслед за Парфеновым полетели ведь и другие головы, канал подчистили вплоть до гендиректора. Кадровые перестановки в связи с возвращением Кирилла Клейменова происходят и на Первом. Классические примеры современной цензуры у всех на устах — сюжет о книге Лены Трегубовой, позже — взрыв ее квартиры. Другой пример — интервью со вдовой Яндарбиева, которое Лёня (Леонид Парфенов) не показал на Москву. Но это смешно: одно дело — выступил бы как герой и показал, а тут не показал, а его все равно уволили. И единственным, кто взял у них обоих интервью, был наш канал. Вот вам и цензура — вплоть до запретов на конкретных людей. Борису Ельцину тоже затыкают рот. Посмотрите, про ельцинский день рождения ни слова ни один из каналов не сказал. А мы посчитали это главным событием дня, брали комментарии разных людей, которые с ним работали. И в ходе интервью Иван Рыбкин, Сергей Филатов признавались, что их на ТВ не пускают. Более того, их даже не приглашают на банкеты по случаю Дня Конституции, хотя они — в числе соавторов. Никаких правозащитников на ТВ нельзя показывать. Когда мы записываем Сергея Ковалева, он всегда усмехается, что забыл уже, когда телевидение к нему приезжало.

Таким образом, реформы начала 90-х гг. коренным образом изменили информационную ситуацию в стране. Государство практически...