Мотив двойничества в сборнике «Тихие песни», а также анализ и значение творчества И. Анненского

Иннокентий Федорович Анненский родился 20 августа 1855 года в Омске, где в это время отец его, Федор Николаевич, занимал должность
советника и начальника отделения Главного управления Западной Сибири. С 1860 года семья живет в Петербурге, отец получает должность
чиновника особых поручений в Министерстве внутренних дел. Но в 1874 году его разбивает паралич, и материальное положение семьи становится
очень трудным.
Анненский рос ребенком слабым и уединенным. В возрасте пяти лет он перенес тяжелую болезнь, которая отзывалась на его здоровье в течение
всей жизни. Это отобщало его от сверстников.
В 1875 году Анненский поступает в Петербургский университет на историко-филологический факультет. Тут сразу определился на всю жизнь круг
его интересов, - он специализируется в области классической философии. Багаж его филологических познаний был, по-видимому, очень велик.
Его сын и первый биограф, В. Кривич, писал, что он помнит цифру 14, - когда говорилось о количестве языков, которыми владел отец.
Значительную роль в формировании Анненского как личности сыграл его старший брат, в семье которого он жил одно время и с которым всю
жизнь поддерживал самые дружеские отношения. В своей позднейшей «автобиографии» Анненский пишет: «Мой брат Н.Ф. Анненский и его жена
А.Н. Анненская, которым я всецело обязан моим «интеллигентным» бытием, принадлежали к поколению 60-х годов».
В год окончания университета Анненский женится на Н.В. Хмара-Борщевской – вдове с двумя сыновьями-подростками. Через год у них родится
сын Валентин (в будущем – поэт, писавший под псевдонимом «В. Кривич», биограф и издатель посмертных сборников стихов И. Анненского).
Тогда же начинается многолетняя педагогическая деятельность И. Анненского. Он преподает греческий и латинский языки в гимназии; работать
он вынужден очень много, чтобы содержать семью. Впоследствии его коллега по царскосельской гимназии А.А. Мухин писал: «Нужно еще
удивляться, откуда он брал время и силы для...

Личность Иннокентия Анненского осталась во многом загадкой для современников.
Об этом говорили многие: и его сын, Валентин Кривич («для меня лично в отце всегда соединялось несколько совершенно разных людей»); и
Максимилиан Волошин, отметивший с удивлением после знакомства с поэтом в 1909 году: «в моем сознании соединилось много «Анненских»,
которых я не соединял в одном лице»; и критик А. Гизетти, который, откликаясь статьей на смерть Анненского, подчеркнул сосуществование в
нем «множества ликов-личин, резко противоречащих друг другу».
В целом поэтический мир Анненского, конечно же, трагичен. Но не только (и не столько) тем, что в нем часты мотивы и образы смерти,
отчаяния, тоски (лишь в названиях стихотворений это слово использовано пятнадцать раз, а текстах нередко пишется с прописной буквы –
Тоска), а тем, что личность трагично воспринимает собственное существование в окружающем мире, страстно желая слиянья с ним и раз за
разом ощущая лишь мучительную и безнадежную связь, механистическое сцепленье (концептуально противоположные Анненским термины).
Преодолевая «мучительные антракты жизни» (слова Волошина), человеку в поэзии Анненского дано, стремясь к гармонии с миром, понимать
невозможность ее достижения, - как невозможность слияния «я» и «не-я» (философских понятий, имеющих особое значение в эстетике
Анненского). Это понимание порождает трагическую иронию, окрашивающую все творчество Анненского, стремившегося «слить» «творящий
дух и жизни случай».
Анненского можно считать основоположником ассоциативной линии русской поэзии ХХ века. Но абсурдно провозглашать «сложность» и
«ассоциативность» какими-то специальными, заранее заданными принципами поэзии. Немыслимо для Анненского высокомерие
гениальничающего дилетанта с его «я так вижу» или – чем особенно грешит нынешняя поэзия – логика ремесленника, приспосабливающегося к
запросам якобы усложнившегося массового потребителя поэзии (космический век, компьтерная эра и...