Кино и политика или ошибки «бежин луга» и «Земли»

Как известно, советская политическая пропаганда использовала все доступные средства для внедрения в массы необходимых ей идей и утверждения собственной власти. Данное утверждение в полной мере можно отнести не только в литературе, живописи, скульптуре, но и к другим видам искусства, и, в первую очередь, кино.
Для высших политических кругов ВКП(б) кино имело особенное значение – с экрана гораздо в более доступной форме было возможно утверждать идеи и пропагандировать коллективизацию, борьбу с кулачеством и шпионами-вредителями, утверждать руководящую роль партии в стране, формировать и закреплять культ личности Сталина.
Таким образом, столь бдительное отношение к киноискусству в СССР во все времена было вполне закономерно, но, в наибольшей степени, наиболее ярко и показательно подобное отношение проявилось именно в 1930-е годы.
Именно в этот период, после быстрого свертывания НЭПа и провала первого пятилетнего плана началась настоящая шпиономания, развернулась целая компания по запугиванию людей в масштабах всей страны. В этот же период идет активное утверждение культа личности Сталина, как отца народа, мудрого вождя, своеобразного полубога.
В подобных условиях киноискусство было поставлено на службу ВКП (б) и лично вождю, а любая ошибка кинематографистов могла им дорого обойтись.
В данной работе рассматриваются два, наиболее ярких и показательных примера столкновения творчества двух необычайно талантливых кинематографистов Сергея Эйзенштейна и Александра Довженко с советской пропагандистской машиной.

Проведя довольно подробный анализ основных тенденции политической пропаганды, имевших не только непосредственное отношение к советскому киноискусству 1930-х годов, но и во многом определявшей его направление и развитие, можно сделать ряд немаловажных выводов.
Прежде всего, стоит отметить, что даже те картины, которые, на первый взгляд, казалось бы, шли в русле общей советской пропаганды и проводили в жизнь, активно внедряли советские идеалы в массовое сознание, далеко не всегда были «обречены на успех» в советском прокате. Зачастую они подвергались резкой критике и выходили на экраны лишь после значительных правок.
В этом смысле весьма показательным является судьба картины Александра Довженко «Земля». Ее критика была вызвана, прежде всего тем, что кинофильм во многом не отвечал задачам времени – не делал достаточные акценты на классовой борьбе с кулачеством и не в достаточной степени уделял внимание наиболее важным для советской пропаганды вопросам, таким как положение бедняцких слоев деревни и в недостаточной степени формировал отрицательный образ врага-кулака. Вместе с тем, огромным раздражителем для критиков стало наличие «неприличных» сцен в картине, что не просто не соответствовало, но противоречило генеральной пропагандистской линии партии в деле формирования и показания высокого морального облика советского человека.
Говоря о судьбе кинокартины Сергея Эйзенштейна «Бежин луг» следует отметить, что здесь основных фактором противоречия, столь печально отразившимся на судьбе картины, стало ее яркое индивидуальное начало, поскольку советское кино в большей степени было направлено на формирование послушной массы, где всякое проявление индивидуальности было фактически преступно.