Cпособы и установки создания фантастического в произведениях Виктора Пелевина

Актуальность нашего исследования, посвященного выявлению и установлению природы элементов фантастического в прозе В. Пелевина, обусловлена тем фактом, что творчество писателя не поддается точной классификации: как считают критики, оно находится на стыке постмодернистской прозы, эзотерической традиции, абсурдистской и сатирической научной фантастики и других разновидностей литературы - и лишь условно может быть отнесено к научной фантастике и фэнтези, хотя автор часто использует приемы и сюжеты этих жанров. Начиная с первых опубликованных произведений, Пелевин привлек внимание своеобразной \"популяризацией\" западноевропейской трансцедентальной философии, буддизма и учений современных мистиков (в частности, Карлоса Кастанеды), анализом состояний сознания и опытами создания новой мифологии на базе сатирически рассмотренной советской и \"постсоветской\" действительности.
В целом всю массу критических статей о книгах рассматриваемого писателя можно разделить на несколько главных направлений.
Первое из них составляют отзывы, авторы которых обращают внимание не столько на содержание его произведений, сколько на «литературную стратегию» и «имидж» Пелевина. Именно к этому разряду следует отнести «статью» С. Саканского и пародию С. Сергеева. Другие авторы всё же касаются в своих отзывах собственно творчества писателя, однако, поскольку цель этих критиков обычно состоит в том, чтобы прославить или, чаще, заклеймить Пелевина, его произведения рассматриваются ими поверхностно и достаточно тенденциозно. Яркими примерами такого рода работ могут служить восторженные рецензии В. Пригодича, представляющие собой явную апологию всего, что написано Пелевиным, и положившие начало оживлённой дискуссии «разгромные» статьи П. Басинского, обвинившего писателя в индивидуализме, беспринципности и «какой-то детской (чтобы не сказать идиотической) любознательности ко всему, что не напрягает душу, память и совесть» . Сюда же относятся отзыв А. Слаповского и резкая...

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Мы полагаем, что структурные и семантические параметры мениппейного жанра (следуя бахтинскому пониманию мениппеи как жанра \"экспериментирующей фантастики\") в наибольшей степени коррелируют с гибридностью и эклектичностью как ведущими тенденциями в развитии жанров современной прозы. Убедительные подтверждения этой мысли обнаруживаем при анализе произведений В. Пелевина.
Мы выявили, что и композиционная структура, и обилие обсцентной лексики во многих произведениях В. Пелевина обусловлены близостью к жанру античного сатирического романа. Отражение девиантных форм любви обнаруживается в одном из поздних романов писателя, «Священной книге оборотня», в котором явно прослеживается влияние европейского плутовского романа эпохи Возрождения, а также возвращение к поэтике ранних пелевинских произведений, но происходящее на новом, осложненном уровне.
Главная мысль, которую мы попытались доказать, состоит в том, что
фантастика изначально интертекстуальна по своей природе. Так, к примеру, анализ раннего рассказа В. Пелевина «Проблема верволка в Средней полосе» позволяет установить связь с сатирической поэтикой Салтыкова-Щедрина, творчеством М. Булгакова и бр. Стругацких.
Фольклорно-сказочный интертекст, по нашему мнению, весьма важен для понимания русской литературы(от средневековой агиографии до Пушкина и от Пушкина до современных постмодернистов), но в открытом и усиленном виде он проявляет себя прежде всего в тех жанрах русской литературы, которые генетически и/или типологически непосредственно восходят к фольклорной волшебной сказке, – в жанрах фантастических .
Характерная особенность фольклорного интертекста, как в этом
убеждает конкретный анализ фантастических произведений В. Пелевина, заключается в том, что он органически включается в другие, уже собственно литературные контексты. Фольклорный интертекст как бы пропитывает собой различные литературные интертекстуальные континиумы, которые, пересекаясь, образуют многомерное семантическое поле. В этом...