Слово в телеэфире: Очерки новейшего словоупотребления в российском телевещании

Растущее число научных и учебно-методических публикаций, в которых общекультурные, этические, социальные проблемы рассматриваются сквозь призму языковых явлений, свидетельствует о далеко не исчерпанных возможностях отечественной лингвистики, во многом предопределенных богатством русской культуры.
Факты языка и феномены культуры зачастую не поддаются строгому и окончательному разграничению (и еще менее – противопоставлению): изменения в собственно культурной сфере воплощаются в языке – а языковые эволюции активно участвуют в культурных процессах и влияют на них. Впрочем, известны попытки искусственно вывести язык за пределы культуры, при чем отрицается роль языка (которому отводится место лишь средства коммуникации) как национальной культурной ценности народа. Такая позиция не только малоплодотворна для того, чтобы стать базой в лингвистических исследованиях и лингводидактике, но и, по существу, провоцирует закрытие самой темы "Язык и культура", а также иные легко предсказуемые и крайне нежелательные последствия.
Язык выступает в качестве основного средства социокода – главной знаковой реалии культуры. Он призван поддерживать стабильность массива знания, мира деятельности и институтов общения (М.К. Петров). Важнейшим (в том числе – и с культурологической точки зрения) уровнем языковой системы является лексика, которая отражает и запечатлевает окружающую человека действительность, его внутренний мир и может стимулировать поведение носителей языка. Словарный состав национального языка фиксирует и передает от поколения к поколению специфику этносоциокультурных норм, поддерживая таким образом преемственность и устойчивость этнического менталитета. Изучая особенности словоупотребления, можно диагностировать состояние духовного здоровья этноса и в какой-то мере даже прогнозировать его эволюцию – при условии адекватной оценки фактов, последовательной их регистрации и установления направленности динамики.
Построение языковой картины мира (или ее коррекция) может...

ТЕКСТЫ ТЕЛЕВИДЕНИЯ КАК ИСТОЧНИК ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ
Исследуя язык, мы не можем не
выходить за пределы мира слов.
В. Дорошевский
Телевидение за последние годы
превратилось в одно из самых
эффективных средств управления страной.
Новости. ОРТ. 7.2.98
Современное состояние русской речевой культуры – и русского языка в целом – определяется рядом взаимосвязанных и взаимодействующих факторов, прежде всего экстралингвистических. Решительные трансформации государственного устройства, политической системы, идеологических доминант, экономического уклада повлекли за собой значительные изменения в русском языке, прежде всего в его лексике. Они выражаются как в ресемантизации (реконнотации) или архаизации ранее известных слов и устойчивых словосочетаний, так и во введении новых в активное употребление. В сугубо семиотическом аспекте эти лексико-семантические процессы и их результаты могут рассматриваться в качестве замены одних элементов знаковой этносоциокультурной системы другими, что в конечном счете призвано, по-видимому, настроить сознание носителей русского (в данном случае) языка на беспрепятственное восприятие иных, чем ранее, аксиологических ориентиров и таким образом моделировать поведение членов этносоциума. К числу подобных устойчивых словосочетаний, широко распространенных и часто используемых в т.н. средствах массовой информации, можно отнести, например: общечеловеческие ценности, общеевропейский дом, гуманитарная помощь, цивилизованные государства, мировое сообщество, миротворческие силы, гарант конституции, рыночная экономика, русскоязычное население, стабилизация экономики и многие другие. Вербальные символы-мифогены – а именно таковы формы, сущность и предназначение многих компонентов телевизионного дискурса, – обычно оказываются недолговечными, исторически быстротечно сменяя друг друга в зависимости от почти сиюминутной пропагандистской необходимости: шоковая терапия, молодые реформаторы, правовое государство, примирение и...

Факты российской телевизионной речи, рассмотренные в рамках очерков, могут на первый взгляд показаться не вполне однородными и объединяемыми лишь сферой их использования. Однако при внимательном наблюдении между ними обнаруживается несомненная связь.
Так, официозный "постновояз", насыщенный косноязычием и двусмысленностями, вроде контролировать ситуацию, и щедро разбавленный сверхчастотным как бы, фантомизирующий действительность и предназначенный якобы для деидеологизации, а на деле – для реидеологизации, смыкается с субстандартной лексикой. Употребление ее также манифестирует освобождение от тяжких оков тоталитаризма и победу общечеловеческих ценностей, но главное – символизирует торжество этики и морали (понятий), выражающихся уголовным арго, и служит инструментом их внедрения в массовое сознание носителей языка. Поэтому же неудивительна и элитаризация вульгарной брани. К этим новациям естественно примыкает поток американо-английских заимствований; они выступают проводником чужекультурных ценностей, более или менее явно при этом декларируя и некую "нецивилизованность" России, и ее реальный современный статус. Это сопровождается безапелляционной негативизацией и дискредитацией всего русского, а в нередких случаях – уже и российского. Обилие рефлексивов не только показывает попытки говорящих конкретизировать содержание своих высказываний, но и сигнализирует о неустойчивости семантики и прагматики многих слов, соответственно – о зыбкости и слабой определенности картины мира. При этом нарушения норм и правил русского ("нецивилизованного") языка – видимо, тоже как свидетельство окончательного преодоления пережитков мрачного тоталитаризма и благотворного раскрепощения – столь многочисленны, что, по сути, узус СМИ играет роль нормы.