ПОЧЕМУ ЖИЗНЬ ЧЕЛОВЕКА НЕ МОЖЕТ БЫТЬ САМОЦЕЛЬЮ

Семен Людвигович Франк родился 16 ( 29) января 1877 года в Москве в обрусевшей еврейской семье. Его отец, Людвиг Семенович, был
врачом, переселившимся в Москву из западного края во время польского восстания 1863 года.
Первая крупная работа Франка, обозначившая окончательное оформление его философской системы, книга «Предмет знания», появилась
только в 1915 г., и до этого момента его вряд ли можно было причислить к когорте наиболее известных мыслителей России (среди которых
выделялись Н. Бердяев, В. Розанов, Д. Мережковский, Л. Шестов).
Центральным понятием раннего творчества Франка, безусловно, является понятие личности, а ведущей темой - интерпретация общества,
культуры и даже всей структуры мироздания через понятие личности, приобретающее при этом фундаментальный онтологический статус. В
первой своей крупной философской статье «Фр. Ницше и этика "любви к дальнему"» (1903) Франк, продолжая и обобщая свою критику
марксизма, фиксирует принципиальное противостояние двух радикально различающихся подходов к философскому пониманию личности, к
пониманию ценностей, определяющих ее жизнь и деятельность. Первый (наиболее распространенный) подход приводит к доктрине
утилитаризма, его наиболее прямолинейной формой является марксизм; яркое воплощение второго Франк находит в философии Ницше,
раскрывающей подлинную сущность человека как абсолютно свободного, творческого существа. При этом в своем изложении
представлений Ницше о человеке Франк очень близок к Шестову, который в книге «Достоевский и Ницше (философия трагедии)» попытался
выявить позитивный смысл ницшевской «морали трагедии».
Франк утверждает, что единый вопрос о смысле жизни волнует и мучает в глубине души каждого человека, даже самого тупого, заплывшего
жиром или духовно спящего человека, поскольку факт приближения смерти есть для всякого человека грозное и неотвязное напоминание
нерешенного, отложенного в сторону вопроса о смысле жизни. Этот вопрос не является теоретическим...

Никакими логическими ухищрениями, никакими тончайшими рассуждениями нельзя распутать это противоречие, честно и до конца
убедительно его преодолеть. И все же наше сердце его преодолевает, и в вере, в особом, высшем акте «сердечного знания», мы ясно
усматриваем самоочевидную наличность условий смысла жизни — очевидность всемогущества Правды и полную, совершенную
утвержденность нас самих, всего нашего существа, в ней. (...) И только по слабости нашей мы в жизни постоянно теряем уже достигнутую
самоочевидность и снова впадаем в сознание ее «невероятности», в мучительные сомнения. Ибо кто считает основной целью своей
деятельности достижение какого-либо определенного внешнего результата, осуществление объективной перемены в устройстве мира,— с
одной стороны, должен преувеличить и значение своего дела, и свои собственные силы, и, с другой стороны, ввиду шаткости и слепоты в
течение всех земных дел, никогда не уверен в успехе и тем ставит свою жизнь в зависимость от условий, над которыми его воля не
властна. Лишь тот, кто живет в вечном и задачу своей деятельности видит в возможно большем действенном обнаружении вечных
сил -независимо от их внешнего успеха и объективного результата,— живет в душевном покое и в своем внешнем делании не отрывается
от внутреннего корня своего бытия, от основного, внутреннего своего делания, направленного на укрепление этого корня.
Вот почему никакое отдельное отвлеченное определимое благо, будь то красота, истина, гармония и т. п., не может нас удовлетворить; ибо
тогда жизнь, сама жизнь как целое, и прежде всего — наша собственная жизнь, остается как бы в стороне, не объемлется всецело этим
благом и не пропитывается им, а только извне, как средство, служит ему. Бессмысленность есть тьма и слепота; «смысл» есть свет и
ясность, и осмысленность есть совершенная пронизанность жизни ясным, покойным, всеозаряющим светом. Благо, совершенная жизнь,
полнота и покой удовлетворенности и свет истины есть...